Не везло мне с самого утра.

Сначала засорился сток в унитазе. Я полез его чистить первым, что попалось под руку. Под руку попалась отвертка. Ее-то я и утопил. Забравшись под душ, чтобы смыть с себя запах дерьма, я поскользнулся и разбил раковину. Решив, что с сантехникой мне сегодня лучше не связываться, я отправился на кухню, потирая ушибленный локоть.

На кухне лучше не стало. Воткнув в розетку чайник, вместо кипятка я получил короткую вспышку, выбитые пробки и запах горелой изоляции. Матернувшись, я принялся разбирать старенькую вилку. Вот тут-то и понадобилась отвертка, почившая в канализации. Я понял, что если полезу вскрывать сток, то дело закончится минимум глобальным потопом в квартире и залитыми соседями. И решил обойтись своими силами. Запустив в прорезь винта ноготь, я старательно его провернул. Вернее, попытался. Винт накрепко сросся с гайкой и откручиваться не желал. На третьей попытке ноготь сломался. Это стало последней каплей.

С сердцем у меня плохо с детства. Но на этот раз боли я почувствовать не успел. Просто вокруг стало темно и тихо. Я, было, подумал, что сейчас увижу вдалеке прекрасный свет и помчусь к нему со все нарастающей скоростью. Но оказалось, что я уже прибыл.

Голос был всеобъемлющий и совершенно безликий, как из компьютерного динамика. Кроме него ничего не было.

— Эээх... Жалко мне вас.

Я еще не отошел от утренних переживаний, да и умирать приходится не каждый день, поэтому огрызнулся:

— Себя пожалей!

— Не ругайся, не на базаре. Ну что вы за существа такие! Суета эта вечная, склоки... Я вас сделал практически совершенными, чего вам еще надо было?

— Ну-ка, ну-ка, поподробнее! Где это ты совершенство нашел?

— Да везде! Все человеку дано было, чтобы жил себе и горя не знал. Нет! Сначала огонь, потом колесо, потом вообще черти что началось...

— Ага, долго бы мы прожили без огня. А тигры?

— А с тиграми надо было дружить! Они бы вам тогда и еду носили. Нет, вспомнили свою сущность обезьянью, давай в них камнями кидаться! Любой бы обиделся.

— А как без колеса ездить?

— А не надо ездить! Ходить надо было потихоньку. Недалеко. Вот тебе дерево с бананами; вот тебе мясо рядом гуляет — если уж невтерпеж ждать, пока само умрет, подошел да задушил, хотя грех это; вот тебе ручеек чистенький. Куда вас понесло? Колеса, корабли... Океан вообще не для вас создавался. Там дельфины живут. Жили. Нет, везде надо влезть, все загадить! Покажи мне сейчас чистый ручеек!

— Так надо было тогда шансов не давать. По берегу каждого океана — стена!

— Перелезли бы. Никак не пойму, откуда в вас эта пронырливость дурацкая. Все для вас — тепло, светло, погода хорошая. Нет, они ломятся на полюс, где вообще жить нельзя! А чтобы выжить там, где нельзя, они строят заводы огромные по производству теплых шкур. Так ладно бы только шкур, им не нравится, как они выглядят! А давайте их покрасим! Завод. А давайте их надушим! Завод. А давайте сделаем их легче, чтобы носить там, где они не нужны!!! Ну что за бред!

— Так ведь...

— Да заткнись ты! Вы на себя со стороны посмотрите! Понастроили коробок каменных, нагрузили их всем, до чего дотянуться смогли, и плачут, что им тесно! Вон лес стоит — иди, там просторно! Там места всем хватит! Только сдохнешь. Ты ведь зайца-то толком приманить не можешь. Ты знаешь, кто такие зайцы? Ты в лесу бывал? Не надо отвечать! То, где ты бывал, это не лес, это свалка! У вас теперь везде свалка! Ты живешь в говне! Ты сюда из-за чего попал? Подвело одно говно, просрал другое, без него не смог сладить с третьим — ой, все, не могу больше, сердечко встало! Да ты поесть без вилки не можешь!!! Суп — это вода, его надо ПИТЬ! А они обложились со всех сторон вещами и рады — у нас все есть! Да вы бы давно жили вечно, если б не тратили всю жизнь на то, чтоб сделать ее короче. Правил себе навыдумывали — так делать хорошо, а по другому — плохо. И учат их годами. Чтобы вдруг неправильным ножом неправильный кусочек не отрезать. Кусать надо уметь! И если б не было отверток, ногти б не ломались! Э! Э-э!

Эта тирада по мере произнесения звучала все тише, и последний окрик я уже еле расслышал. Потом вокруг посветлело, я ощутил, что меня везут, и разглядел по краям каталки фигуры в белом. Возможно, мой смех был результатом наркоза. Скорее всего, врачи так и подумали. Но до самого реанимационного бокса я хохотал, превозмогая боль. Над тем, как бог сломал об меня ноготь, потому что под рукой не оказалось отвертки.